В коллегию адвокатов «Хмыров, Валявский и Партнеры» обратился Доверитель (гражданин К.) с просьбой обжаловать решение Геленджикского городского суда, которым с гражданина К. суд взыскал почти 8 миллионов рублей, обосновывая свое решение тем, что в период работы в организации в должности заместителя руководителя, гражданин К. получал в подотчет денежные средства, за реализацию которых не отчитался перед организацией. Денежные средства были получены работником в период времени с 2013 по 2015 год.

В конце 2015 года наш Доверитель уволился с места работы, а спустя почти два года началась процедура банкротства, и конкурсный управляющий, не найдя документального подтверждения того, что работник отчитывался за полученные в подотчет денежные средства, обратился в суд с иском о взыскании с гражданина К. неосновательного обогащения.

После изучения решения суда стало очевидным то обстоятельство, что закон не позволяет взыскать неосновательное обогащение с гражданина К., поскольку обязанность работника возместить причиненный работодателю ущерб возникает в связи с трудовыми отношениями, а следовательно должны применяться положения раздела XI «Материальная ответственность сторон трудового договора» об этом прямо говорится в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 N 52 (ред. от 28.09.2010) "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю".

Что касается ответственности работника в должности заместитель руководителя, то в п. 1 указанного Постановления Пленума ВС РФ говорится о том, что материальная ответственность в полном размере может быть возложена на заместителя руководителя организации только в том случае, когда это установлено трудовым договором.

Поскольку трудовым договором такая ответственность не была установлена, к полной материальной ответственности гражданина К. привлекать закон не позволяет.

Но и это еще не все, особую важность имеет то обстоятельство, что денежные средства получены в подотчет в 2013 — 2015 годах. Уволен гражданин К. по собственному желанию в 2015 году, а конкурсный управляющий обратился в суд только в августе 2017 года, следовательно был пропущен специальный срок исковой давности предусмотренный ст. 392 Трудового кодекса РФ, о чем работник заявил в суде 1-ой инстанции и просил отказать в удовлетворении исковых требований на этом основании.

Суд отказал гражданину К. в удовлетворении его требований, мотивируя свой отказ тем, что общий срок исковой давности по гражданским спорам составляет 3 года и должн рассчитываться с того момента, когда конкурсный управляющий получил информацию от банка о перечислении денежных средств гражданину К.

С такими выводами суда мы так же не могли согласиться, поскольку в соответствии со ст. 129 ФЗ РФ № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» конкурсный управляющий осуществляет полномочия руководителя должника, но не заменяет его, а лишь действует в отношениях с третьими лицами от имени должника.

Все требования предъявляются конкурсным управляющим от имени должника, от своего имени конкурсный управляющий может обратиться в суд только в случае прямо предусмотренном законом (ст. 61.9 ФЗ РФ «О несостоятельности (банкротстве)»).

Поскольку обращение в суд с исковым заявлением к работнику о возмещении причиненного им ущерба работодателю положениями вышеуказанного Федерального закона не предусмотрено, оснований исчислять срок предусмотренный специальной нормой статьей 392 Трудового кодекса РФ, с момента назначения конкурсного управляющего у суда не имелось.

Апелляционная инстанция Краснодарского краевого суда решение суда 1-ой инстанции отменила, как незаконное и вынесла по делу новое решение которым в удовлетворении исковых требований конкурсного управляющего к гражданину К. отказала, в связи с пропуском срока исковой давности.

Решение суда вступило в законную силу.